Бесконтактное ДТП

Двигавшийся впереди на автомобиле Н. перестроился на ту же полосу, создав опасность для девушки на мотоцикле. Он не уступил ей дорогу, и во избежание столкновения Т. пришлось резко затормозить, что привело к падению. При этом столкновения мотоцикла и автомобиля не произошло. Из-за аварии Т. проходила долгую реабилитацию, ей пришлось пройти дорогостоящее лечение, приобрести костыли.

Н. к административной ответственности за нарушение ПДД в связи с данным ДТП не привлекался, так как Т. не подавала соответствующее заявление.

Т. обратилась в суд с иском к Н. в связи с ДТП, указав, что в результате нарушения п. 2.7 и 9.10 ПДД она получила телесные повреждения и по настоящее время ограничена в свободном движении, в связи с чем испытывает постоянные физические и эмоциональные страдания. В связи с этим истец просила взыскать с ответчика компенсацию морального вреда в 500 тыс. руб.

Принимая решение, суд установил, что стороны к административной ответственности по факту ДТП не привлечены, и, приняв в качестве доказательства заключение судебной экспертизы, согласился с тем, что действия ответчика не соответствовали положениям п. 8.4 ПДД, в связи с чем пришел к выводу, что вины истца в ДТП не усматривается – последнее произошло по вине ответчика, при этом требование о взыскании компенсации морального вреда суд удовлетворил частично, взыскав с ответчика в пользу истца 100 тыс. руб.

Не согласившись с решением суда, Н. подал апелляционную жалобу. Рассмотрев её, Приморский краевой суд не согласился с выводами первой инстанции, указав, что суд положил в основу выводов о виновности ответчика в причинении вреда истцу недопустимое доказательство – заключение экспертизы, которым разрешены вопросы правового характера, отнесенные к исключительной компетенции суда. В связи с этим апелляция назначила повторную экспертизу.

Согласно результатам исследования, определить, мог ли водитель мотоцикла предотвратить происшествие без применения экстренного торможения путем плавного снижения скорости либо вообще без воздействия на тормозную систему, с технической точки зрения невозможно.

Руководствуясь ст. 1079, 1064, 1099 и 151 ГК, а также ссылаясь на отсутствие в деле доказательств, подтверждающих противоправность действий ответчика при перестроении, нарушение им ПДД, находящихся в причинно-следственной связи с причинением вреда здоровью истца, апелляция пришла к выводу об отсутствии оснований для взыскания с ответчика в пользу истца компенсации морального вреда и отказала в удовлетворении иска.

Кассация с выводами апелляции не согласилась. Не подвергая сомнению правильность вывода апелляционной инстанции относительно того, что отнесенные к исключительной компетенции суда вопросы правового характера не могут быть разрешены экспертом, в связи с чем у первой инстанции не было оснований для принятия в качестве допустимого доказательства заключения первичной экспертизы, судебная коллегия посчитала выводы апелляции об отказе в удовлетворении исковых требований преждевременными, не основанными на обстоятельствах, установленных по делу.

Кассация заметила, что апелляционный суд в нарушение требований ст. 1064 ГК не учел, что в рассматриваемом деле вред, причиненный истцу в результате взаимодействия двух ТС, возмещается в силу ст. 1064 ГК на общих основаниях; вина причинителя вреда презюмируется – он освобождается от возмещения вреда, только если докажет, что тот причинен не по его вине (п. 2 ст. 1064 ГК).

Отказывая в удовлетворении исковых требований, суд апелляционной инстанции выводы об отсутствии в деле доказательств нарушения Н. требований п. 8.1, 10.1 ПДД обосновал тем, что ответчик в связи с имевшим место ДТП не был привлечен к административной ответственности за нарушение ПДД. Ссылаясь на постановление командира ОР ДПС ГИБДД ОМВД России по г. Артему по факту ДТП, которым прекращено производство по делу об административном правонарушении, предусмотренном ст. 12.24 КоАП, судебная коллегия отметила, что по обстоятельствам дела, изложенным в постановлении, Т., двигаясь по автодороге, не обеспечила возможность постоянного контроля за движением мотоцикла, при возникновении опасности прибегла к экстренному торможению, не справилась с управлением и совершила опрокидывание на асфальт.

Кассация отметила, что ответчиком в нарушение требований ст. 56 ГПК не представлены доказательства отсутствия его вины в причинении вреда здоровью истца. Возражения ответчика основаны исключительно на отсутствии постановления о привлечении его к административной ответственности за нарушение ПДД.

Для определения наличия или отсутствия причинно-следственной связи между действиями Н. по перестроению с левой полосы движения на крайнюю правовую и падением Т., а также для выяснения обстоятельств необходимости применения ею экстренного торможения была назначена автотехническая экспертиза.

В материалах дела имеется заключение эксперта, в котором указано на отсутствие возможности ответить на вопрос, мог ли водитель мотоцикла предотвратить происшествие без применения экстренного торможения. При этом отмечается, что расстояние, которое преодолевает мотоцикл за время приведения тормозов в действие, составляет 28,1 м. Принимая решение об отказе в удовлетворении исковых требований, апелляция не привела правовой оценки указанного заключения как доказательства по делу, в том числе с учетом выводов эксперта о преодолеваемом мотоциклом расстоянии при торможении 28,1 м и доводов ответчика о расстоянии в 10 м между его автомобилем и мотоциклом истца в момент выполнения маневра. В итоге кассация вернула дело в апелляцию на новое рассмотрение.

При повторном рассмотрении дела апелляция повторила доводы кассации. Суд заметил, что ранее проведенная автотехническая экспертиза показала, что расстояние, которое преодолевает мотоцикл за время торможения, составляет 28,1 м, – то есть он продолжает двигаться с постоянной скоростью, торможение начинается после проезда указанного расстояния. Поскольку в данном случае контакт между транспортными средствами не произошел, соответственно, автомобиль также поддерживал большую скорость движения и дистанция между ним и мотоциклом соблюдалась. Скорость движения автомобиля после перестроения на полосу движения мотоцикла была выше скорости бокового скольжения мотоцикла. Однако эксперт не смог дать заключение о возможности водителя мотоцикла при указанных обстоятельствах предотвратить падение.

То обстоятельство, что ответчик при перестроении подал сигнал указателем поворота, сторонами не оспаривалось, однако истец утверждала, что последний был подан поздно. В соответствии с п. 1.5, 8.1, 8.4 ПДД ответчик при перестроении на крайнюю правую полосу движения, на которой двигалась истец на мотоцикле без изменения направления движения, должен был уступить ей дорогу и не создавать опасности для нее.

Несмотря на различия в определении расстояния между мотоциклом и автомобилем перед началом перестроения и подачей светового сигнала, из пояснений истца, ответчика и очевидцев происшествия следует, что расстояние не превышало 10 м. Учитывая установленное экспертом расстояние, которое преодолевает мотоцикл с постоянной скоростью до начала торможения (28,1 м, после чего начинается снижение скорости), ответчик, не пропустив истца, создал опасность для движения ее ТС, что вынудило истца прибегнуть к экстренному торможению.

Именно действия ответчика имели причинно-следственную связь с экстренным торможением, которые привели к падению истца и причинению вреда ее здоровью. При этом Т., имея преимущественное право движения по своей полосе без изменения направления движения, не могла и не должна была предполагать о возможном маневре ответчика в нарушение ПДД. В результате апелляция оставила решение первой инстанции без изменения, а апелляционную жалобу Н. без удовлетворения. Решение апелляции устояло в кассации.

 

Источник: Адвокатская газета

Комментарии